Любовные романы и рассказы

В нашей онлайн библиотеке вы можете найти не только интересные рассказы, популярные книги и любовные романы, но и полезную и необходимую информацию из других областей культуры и искусства: 1 . Надеемся наши рекомендации были Вам полезны. Об отзывах пожалуйста пишите на нашем литературном форуме.

Ольга Думчева

Волкодав

Главная : Проза : Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38

“Ты славный малый, - говорил он мне: ты не испортишь истории мироздания”. Я был так слеп как хистрограф, что не мог сказать точно, повлияет ли мое открытие на будущее. Это было даже и не открытие, а констатация факта. Но этому факту было бы лучше не появляться на свет.

Через неделю Л-14 попросил пригласить Акына. Я не знаю, о чем шла речь, но знал, что у Акына то же был свой лист.

На следующий день Л015 не стало. Я потом решил, что так оно лучше, для всех; но почему-то мысль о том, что я не торговал ей, была спасительной.

Я не торговал ею живой. Ноя торговал ею мертвой. С помощью Паскаля, я добился еще одной встречи с Л-14, которого, после известного события, вдруг перевели на более секретный уровень М.

Л-14 молчал. Кажется, он еще к тому же и усмехался. Причем надо мною.

Я положил перед ним два листа бумаги.

Первый лист я прикрыл вторым.

Читай, и не смей озвучивать, - приказал ему я.

Его губы зашевелились, он читал, он усмехался.

Моя рекомендация тебя к гер-Акыну? А зачем ты нам нужен? На уровне Л тебе и делать то было нечего, а уж на уровне М то и подавно. Тебя следует вернуть в тюрьму, туда, откуда тебя привезли, а моя рекомендация…

Я открыл ему второй лист. Губы зашевелились. Он читал. Но теперь он не усмехался.

Она рассказала тебе об этом?

Неважно как, важно что.

Теперь уже поздно.

Рискни.

Он думал, долго думал. Он теперь не решался говорить вслух.

А теперь съешь второй лист и подпиши мою рекомендацию, - я протянул ему маркер, и гумн взял его.

Она все же проболталась, стерва.

Начальству ничего не оставалось делать. Л-14, неожиданно согласившийся на крупномасштабное сотрудничество, попросил сделать его ревизором… меня. А у ревизоров должно быть звание. Так я стал служивый Алекс Кох. Так я попал на уровень М. Но вот я сейчас думаю, не лучше ли мне было рассказать сразу об Л-15 всю правду, может тогда, я бы не сделал то, что, перейдя на уровень М, был обречен сделать.

Л-15. Какая смелость, какая отвага. Она так хотела, чтобы… что даже решилась жить, а ее убили. Но в принципе, я до сих пор не уверен на 100%, что был прав. Может Л-14 не рискнул разрешить мне сделать анализ клеток Л-15 на ДНК по другой причине. Но все же, такая знакомая сдержанность, тайное умиротворение и тайна… Л-14 был мужчиной, а потому и предал, ведь это была очень личная, женская тайна. Вот так.

ЕЕ окно второе слева на втором этаже. Я стою у ограды, держусь за холодный поручень перил. Как глупо… Глупо вот так, под окном. Глупо не зайти внутрь, пусть даже мне навстречу выйдет лишь ее отец. Но все же глупо вот так просто, под окном…

Я и тогда понимал, что глупо, но все равно летел к ней; к тени ее летел, к силуэту ее в окне. А она меня не ждала, не искала, не встречала. От дамы нельзя требовать признания наших чувств, дама имеет право просто не замечать их. Но как же это…

Мечтать о ее волосах, теплых, пушистых, темных. Шея, я люблю ее ямочку у самых волос. Такая круглая, мягкая. Запах кожи… Мне особенно была нужна ее ласка тогда, когда я был совсем один, и никто не говорил мне “привет”, когда в спину бросали “хр.нов лунатик”, и никто н зевал меня пить спирт в компанию. Дело не в том, что я чего-то ждал от нюшных землян, нет, я просто хотел коснуться ее и обмануть себя воспоминаниями лунной жизни.

Я видел ее еще пару раз за первый год работы в организации. Она знала, что я стою чуть вдали за красивым платаном и жду… Чего я ждал? Жеста, улыбки, взгляда, разрешения. Но она не замечала меня, делал вид. Она шла до станции спутниколетов пешком и никогда не оборачивалась. Я знал каждую линию ее спины, каждую складку ее дождевика. Я знал, как морщатся на коленях при ходьбе ее брюки, и как смешно цокуют треугольные каблуки ее ботинок. Но она так ни разу и не оглянулась. Я провожал ее взглядом, мыслью, желанием… Позже, она говорила, что не могла мне простить пощечину, он она даже не разу не обернулась, не повернула головы даже для того, чтобы презрительно окинуть меня с ног до головы. Пусть так. Значит, так она решила; значит, так ей желалось.

В организации сне присвоили звание служивого, облачили в темно-фиолетовую форму и вживили в ладонь микро-проводки для оперативного входа в виртуальное пространство и для обеспечения доступа к компьютерным сетям организации.

Форму я одевал лишь по средам, тогда у нас были общие собрания хистрографов, а так я носил синие и бежевые комбинезоны. Так как-то было ленче, приятнее, чем мараться фиолетовым.

Что грустишь? – высокая пышногрудая девушка села аз мой столик в пищевом блоке. По лбу ее медленно полз электронный жучок, сбивая в прическу выбившуюся челку.

Я не вспомнил как ее зовут, и она не была дамой, так что…

Ты что-то хотела?

Я хотела сесть рядом. Я Мими, Мимоза, помнишь, мы знакомились?

Я не был против, я не был за; мне было абсолютно все равно. Я даже ничего ей не ответил.

А тебя прикрепили ко мне, между прочим, - жучок на ее лбу справился с задачей и заполз в волосы: я твой гумнолог. Вообще-то я френолог, но я учила и общее строение и все такое…

Она что-то долго рассказывала, а я почему-то смотрел ан ее тело, статное такое, круглое. Земляне от таких просто пыхтят. Но по лунным меркам она была чересчур нюшна. Слишком много плоти, слишком мало тонкости. Все эти наикруглейшие бедра и выпирающие груди, и шея такая белая и длинна, и руки такие выпуклые.

Так ты придешь, - она положила мне руку на ладонь, и я вздрогнул.

Что?

Я говорю, придешь, посмотришь образцы?

А что надо?

Она достала электронную визитку-пищалку. Мне нравятся такие, знаете те, что писклявым голосом сообщают, куда вам ехать и чуть что вопят благим голосом, если вы, не дай случиться, сели не на тот рейсовый спутниколет.

Я по сети боюсь передавать, знаешь на уровне М и то утечки бывают, так что заедь ко мне, а там разберемся.

Мимоза жила не в коробке-блоке как я или Паскаль, а в крошечном домике в Крыму. Это очень дорого, так дорого, что всякие вопросы о том, дама ли Мими, сразу отпадали.

Милый Дом.

Как лунный, да? – она была в персиковым халате, и выглядела она еще круглее, чем в казенной униформе.

Ты извини, я только что из водянки, вот, еще мокрая, - этого можно было и не говорить, т.к. по бурной деятельности жучков в ее волосах, можно было догадаться обо всем и так.

Ты всегда с ними?

С чем?

Ну, с жучками этими.

Так это удобно! Я задаю программу и мне и причесываться не надо. Десяток жучков - и прическа за десять минут. Красота?

Я сел в надувной пуф и утонул в его мягкости. Он отчего-то напоминал Мими. Такой же податливый, мягкий, берущий, доступный.

В гостиной стояли какие-то скульптуры. Я встал, потрогал одну их них. В общем, это не было красиво, но это было… как-то необычно. Красная тонкая спираль, человеческая фигура во всех анатомических подробностях, муляж человеческой руки, голова, покрыта красными линиями. И все было в тон комнате: пуфы розовые, стены кремово-красные, а скульптуры красные, охровые, алые.

Это помогает тебе в работе? - я провел пальцами по большому муляжу красного человеческого сердца.

Что? – она наливала что-то в стаканы и не смотрела на меня.

Ну, все это, все эти руки, ноги, головы, вылепленные органы?

Да нет, я это для красоты, так. Это очень модно сейчас. Я чудом достала. Стоит ужас сколько.

Что модно вот так гостиную украшать всякими скульптурами в виде…

Пластинаты сейчас просто пищат, как они в моде. Это верх, это просто потолок. Сейчас все, у кого средства есть, себе их ставят.

Я механически жевал предложенную мне тартинку и запивал ее чем-то темным.

А пластинаты, это что новое течение в искусстве?

Да нет, это же просто материал такой.

Материал? - я жевал очередную тартинку, между делом, рассматривая пластинаты: хрупкий какой-то и в то же время эластичный. Из чего это сделано.

Ты что правда не у курсе? Сейчас же это просто в потоке! Пластинаты – это особым образом препарированные человеческие останки. Берут руку мертвяка, скажем, отдирают кожу, погружают остов в раствор, сушат, выпаривают - и вот готова скульптура. Вопрос в цене. Голова, сердце там – это подороже; а руки, ноги, торс – это, в общем, плевое дело, я сама могу изготовить. Мышцы ссыхаются и выглядят очень красиво, а еще лучше, когда мертвяк жилистый попадается, тогда особенный цвет и вид получается. Или если аномалия есть, генетическая мутация какая-нибудь, это особенно ценится. Вот например пяти-камерное сердце…

Меня стошнило прямо на идеально-розовый в красных отсветах ковер…

Как у тебя с Мими? – Паскаль снимал черные перчатки и улыбался.

А как у меня должно быть с Мими?

Брось, вес знают, она на тебя глаз положила. Такая женщина… тебе просто везет.

Да нет, навряд ли, - в памяти всплыло розовое пышущее тело, крупная здоровая шея: Я не думаю, что ей это надо и…

А тебе, что не надо?

Поверите, я сначала не понял, о чем речь. Просто, я в своем сознании не связывал Мимозу с каким-либо желанием вообще. Даже желания презирать ее не было – так, никак, словом.

нет, ты что серьезно?

Извини, - Паскаль заулыбался, пряча смешинку в уголок губ: уважаю твое лунное воспитание, прекрасные дамы и все остальное. Но тебе же нужна, в конце концов, женщина.

Я чуть было не спросил “зачем”, но вовремя спохватился, чтобы не выставлять себя полным идиотом.

Но даже шлю необходимо желать.

Кого?

Шлю.

Это, прости, кто?

После выяснения, я понял, что на пен-а-нюше это просто бл.дь, хотя были и варианты.

Я бы на твоем месте не задавался такими вопросами. И вообще, мозг, - Паскаль постучал указательным пальцем по лбу: так вот, мозг, его лучше иногда совсем отключать. И просто жить телом.

Это… - я же не мог сказать ему, что это было “нюшно”. Нюшно иметь даже шлю, если тебе не нравятся в ней хотя бы уши, нюшно быть кроликом, который и в правду отключает свой скудный мозгочек во время спаривания.

А как же тогда, - Паскаль оттащил меня за рукав в сторону: Леш, ты прости, что я тебя спрошу вот так в лоб, он как же Луняне, я имею в виду мужиков, как же они тогда справляются со своей физиологией? Как ж, если в жизни надо ждать чувства и не растрачивать себя ни на что иное? Как же все?

Да нормально, главное осознавать, что ты мужчина, а не заяц, и уважать себя. Только себя надо уважать очень-очень.

Он рассмеялся. Я не ожидал от него другого.

Мими одела униформу с вырезом на спине, и весь уровень М, как бы невзначай, отирался в боксе френологов.

Какая баба! И главное, никаких тебе там…

Я приглашал ее недавно, и она очень даже там, - это был Акын. Волчьи зубы сделали волчью ухмылку, а узкие глаза разлились в злобную щель.

Поговаривали, что ему скоро должны были дать гер-капитана, и все вздрагивали от этой мысли.

Вот буду капитаном… - акын сжимал губы, и это был плохой знак. Он так бесился от злобы.

Мы по чуть-чуть продвигались с языком гумнов. Выучили пару парадигм существительных, так, примитивщина. Боль, ужас, страх, радость. Говорить было не о чем, да и не с кем.

Я прослушивал раз за разом в комби записанный голос Л-14. Он теперь стал М-14, но он остался прежним. Что он говорил? Он убеждал, гумны, после вживления в их мозг электродов, практически забывают свой собственный язык. К тому же, гумны говорят образами. Боль, страх, ужас…

Мими в своем комбинезоне с вырезом села рядом.

Как дела?

Ничего.

Извини за пластинаты, я не думала, что…

Она смотрела на меня сбоку, рассматривая линию носа:

Ты не думаешь сделать легонькую косметичку?

Что?

Так, легкую косметическую операцию. .Я же френолог. Изучаю череп, лицевые кости. Даже резать бы не пришлось. Я просто лазером выпрямила бы тебе кость, вот и все. Даже пореза на лице делать не надо было бы…

Да.. какая разница.

И зубы надо до конца нарастить, а нижнюю челюсть вправить толком. Тебя что, так часто били? – очередной жучок полез по ее уху за кругляшком рыжих волос, и у меня не произвольно дернулись плечи.

Я не обязан кому-либо об этом говорить. Это вообще лишь мое дело.

А лазером я бы чик-чик и все. И в Крым бы красивым полетел

Я вздрогнул, перевел глаза на нее.

Вот я сделаю тебе лицо, тогда и полетишь, а то пока, конечно, ни с чем и возвращаешься. Ей ведь красивое лицо нужно.

Отчего-то муторно стало вдруг на душе от этих слов, кисло так, аж скулы сводить начало.

Не тебе судить и говорить об этом.

Отчего же?

Обсудить книгу на форуме

Главная : Проза : Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38